Методы грубого давления и шантажа

Тем не менее по мере сужения возможностей США использовать методы грубого давления и шантажа для реализации своих внешнеполитических замыслов американскому руководству все чаще приходится прибегать к дипломатическим каналам и дипломатическим инструментам решения спорных проблем и урегулирования конфликтов. «Выходы» США из корейской и индокитайской авантюр — яркие тому примеры.

В послевоенный период правящие круги США использовали свое политическое влияние на мировой арене (как правило, во взаимодействии с другими видами силы) главным образом по трем направлениям.

Первое направление — это создание коалиций, т. е. привлечение на сторону США групп государств на какой-либо общей платформе. Основной особенностью американского коалиционного строительства было то, что этой общей платформой, «цементирующим элементом» такого объединения государств, принявших по тем или иным причинам американское лидерство, стал антикоммунизм, в последние годы вновь проявляющийся в более конкретной форме антисоветизма. Другая особенность состояла в том, что Вашингтон пытался и пытается сколотить но просто отдельные региональные группировки государств, а слить их в глобальную коалицию против мирового социализма. Уже к середине 50-х годов в систему американских союзов формально входило 43 государства. На деле она была значительно шире, ибо включала в себя не только страны, связанные с США формальными союзническими узами, но и многие государства, зависимые от Вашингтона или его партнеров или просто признававшие ту платформу, которую американский империализм выдвигал в качестве общей основы. Этот альянс должен был стать не только орудием борьбы против Советского Союза, других стран социализма, средством жесткой политики «отбрасывания коммунизма», но и инструментом навязывания воли американских правящих кругов всей остальной части капиталистического мира.

В первые годы после второй мировой войны отмечал, выступая перед учеными Колумбийского университета в апреле 1978 г., помощник госсекретаря США Ч. Мейнз, американская мощь поднялась до беспрецедентных высот. «Некоторые,— говорил Мейнз,— называют этот период „золотым веком американской дипломатии”. Но это выражение не подходит. Это был не золотой век американской дипломатии, а опьяняющий век американского владычества. Задача американской внешней политики в то время состояла в основном в том, чтобы решать самим, как поступать, и в значительно меньшей степени в том, чтобы убеждать других делать так же, как мы. У наших друзей ввиду их слабости почти не было выбора. В тот период Америка достигла влияния в масштабе всей планеты, какого она никогда не видела раньше и какого, вероятно, ей никогда уже не придется увидеть в будущем»